22.01.2010 в 23:28
Ревновать к квиддичу, в понятии бывшего слизеринского капитана, по меньшей мере смешно.
Но ветер так собственнически треплет волосы Оливера, так искрятся счастьем прищуренные от яркого солнца глаза, и кажется, когда Вуд в небе – что кроме этого для него вообще имеет значение?
Но Оливер приземляется, румяный, запыхавшийся, и можно посмеяться над глупой ревностью. А еще уронить на траву, навалиться всей тяжестью, убеждаясь украдкой, что земное притяжение никто не отменял. И становится легко на сердце от того, что Оливер улыбается светло и солнечно – не небу – ему, Маркусу.
Мягкие стебельки раскрашивают пурпурную мантию пахучими темными пятнами. Оливер рядом, близко-близко.
А это небо такое далекое, если лежать на траве.
105 слов
URL комментарияНо ветер так собственнически треплет волосы Оливера, так искрятся счастьем прищуренные от яркого солнца глаза, и кажется, когда Вуд в небе – что кроме этого для него вообще имеет значение?
Но Оливер приземляется, румяный, запыхавшийся, и можно посмеяться над глупой ревностью. А еще уронить на траву, навалиться всей тяжестью, убеждаясь украдкой, что земное притяжение никто не отменял. И становится легко на сердце от того, что Оливер улыбается светло и солнечно – не небу – ему, Маркусу.
Мягкие стебельки раскрашивают пурпурную мантию пахучими темными пятнами. Оливер рядом, близко-близко.
А это небо такое далекое, если лежать на траве.
105 слов